Мой первый раз

У моей матери была подруга, намного моложе ее - тетя Нина. Когда я начал входить в подростковый возраст и стал интересоваться противоположным полом, то тетя Нина волновала меня чрезвычайно. Она была старше меня на 25 лет и имела роскошную фигуру, приятные черты лица, волнующий меня тембр голоса и вообще относилась ко мне очень даже хорошо.



На мое 15-тилетие она даже вместе с подарком преподнесла мне открытку с поздравительным текстом очень проникновенным и задушевным содержанием. И ничего удивительного в том, что я так запал на нее. Мне ее хотелось просто до жути! По ночам я часто представлял ее голой и соитие с ней, занимаясь онанизмом.



В общем когда моему терпению, стыду и боязни пришел конец, я просто пошел к ней под предлогом взять аудиозаписи у ее дочери, с которой мы поддерживали так себе приятельские отношения. Я очень волновался и не очень себе представлял, что я буду делать. Тетя Нина была дома одна. Я так специально рассчитал время своего визита. Она открыла мне и я с порога выдал ей якобы причину своего визита.



- Проходи, - сказала Нина, отправляясь в комнату Иры, ее дочери. А я за ней, не отрывая взгляда от ее бедер. Она была одета просто по-домашнему - какая-то светлая футболка и простая юбка до колен.



- Вот все ее записи, - сказала Нина, пройдя в угол комнаты и оборачиваясь ко мне. Вот тут-то я и обнял ее сзади за талию своими дрожащими от волнения и возбуждения руками. Она вдруг резко дернулась, проворачиваясь и выскальзывая из моих неумелых объятий, отстраняясь от меня с возгласом:



- Что с тобой, Саша?! Что это ты?!



Я вновь безуспешно попытался обнять ее, но она быстро обошла меня:



- Тебе что, плохо? Ну-ка сядь!



Я послушно уселся на диван. Она рядом и, вопросительно глядя на меня, еще раз спросила:



- Ну, в чем дело, Саша?



- Я хочу Вас! - выдавил я из себя.



Она громко рассмеялась, да так, что все мои робкие надежды разом развеялись как дым



- О чем это ты? Я старше тебя и притом замужем. Ты что, не можешь найти себе двадцатилетних? Прекрати эти глупости!



- Это не глупости! - возразил я отчаянно.



- Все равно это невозможно. Обещай мне, что это не повторится больше, и я забуду про все. А пока посиди и успокойся. - с этими словами Нина встала и вышла из комнаты.



Не передать каково мне было стыдно и неловко за свою глупость и за себя. Но я все равно ее хотел! Посидев пару минут и осознав свою бесперспективность иметь у нее успех, переосмысливая ее реакцию на свой порыв, я встал, прошел на кухню, где она спокойно продолжала заниматься своими семейными делами, и выдавил из себя, стоя на пороге кухни:



- Извините меня. Это больше никогда не повторится.



- Ну вот и хорошо, а теперь ступай. - с этими словами Нина выпроводила меня из своего дома, опозоренного и смятенного.



Нет слов рассказать, как я ощущал себя в дальнейшем, встречаясь с ней на улице, или когда она приходила к нам по делам или на праздники сама или с семьей. Но она ни разу не подавала никакого вида о том, что произошло между нами.



Так прошло около года. Как-то раз мои родители уехали в гости в другой город на пару недель. И мама попросила тетю Нину по-соседски и по-приятельски присмотреть за мной, хотя я уже был студентом и вполне самостоятельно мог сам прожить это время. Кстати сказать я об этом и не знал. И вот однажды, когда я сидел днем после занятий дома, раздался телефонный звонок. Я снял трубку.



- Саша, ты дома? Я сейчас зайду и занесу вам продукты, которые просила купить твоя мама. - раздался в трубке голос Нины и она положила трубку.



Мое сердце сразу гулко бухнуло о грудную клетку! Я ничего не забыл и во мне ничего не прошло! Я еще больше хотел ее! У меня до сих пор никого не было, потому что во мне царила только она - моя неосуществимая и недостижимая мечта - Нина! Но я обещал ей больше не повторять и я должен сдержать обещание. Я с волнением ждал ее прихода. Какая-то робкая надежда вновь затеплилась во мне. Но вот - звонок в дверь! Она пришла!



Я открываю и впускаю Нину в дом. Она деловито здоровается, но почему-то отводит взгляд в сторону. Наверное потому, что мы впервые с того раза оказались наедине. Нина проходит в кухню, раскладывает принесенные продукты, рассказывая что и куда она укладывает. Расспрашивает, как я обхожусь дома без родителей, как питаюсь, не нужно ли чего. Я нормально так себе адекватно отвечаю, тоже стараясь не встречаться с ней глазами.



Какая-то напряженность ощущается между нами. Мне кажется, что ее тоже что-то волнует. Но что? Знать бы! Или она опасается повторного моего приставания или же совсем наоборот... Но вот все дела окончены и мы уходим с кухни по длинному узкому коридору. Я останавливаюсь и разворачиваюсь лицом к Нине, намереваясь ее пропустить мимо себя по коридору в прихожую. И тут я вижу ее напряженный взгляд! Она отводит его быстро в сторону и хочет быстро пройти мимо меня в опасной близости, почти касаясь меня. И тут мои руки помимо моей воли и сознания вдруг быстро обнимают за талию почти проскользнувшую мимо меня Нину!



Я даже не успел ничего сообразить! Я действительно не хотел этого! Я просто хотел показать ей, как у нас здорово выполняется наша тайная договоренность все забыть и мое обещание больше не повторять! А мои руки уже обнимают дернувшееся тело Нины!



- Саша! - вскрикнула она. - Ты опять! Я все маме расскажу! - она развернулась ко мне лицом и уперлась ладонями рук мне в грудь, с силой отстраняясь от меня. Но я уже ощущал руками упругую податливость ее талии и притянул ее тело к себе супротив сопротивления ее рук, касаясь своим животом и мгновенно напрягшимся членом ее упругого пышного живота под плотной тканью ее простого джинсового сарафана. В моей голове как будто взорвалась гормонная бомба. Все ощущения поплыли, все смазалось, осталось только ощущения моих рук на ее талии, касания наших животов, сильный упор ее ладоней на моей груди и ее взгляд в сторону от моих глаз, блестящий и взволнованный взгляд!



"Она волнуется, боится себя и меня!" - пронеслось в моей голове - Она ничего не забыла и все время возвращалась мысленно к той первой встрече и потому боится новой, что все повторится и она не устоит, потому что это уже не будет ей так неожиданно. Потому что она уже ожидала моего повторного приставания к ней. И она хотела и боялась этого! И вот я пристал, она сопротивляется, говорит какие-то слова, пытаясь испугать и вновь пристыдить меня, но в тоже время готова сломаться и подчиниться моему безумному желанию ее. И я это каким-то образом по наитию понял, ощутив на уровне инстинктов все нюансы ее поведения и порывов, сказал громко:



- Пусть! Говорите, что хотите, мне все равно. Я больше так не могу! Я хочу вас! Ну пожалейте же меня! Я не знаю, как мне без этого жить!



- Ну что ты, что ты глупости-то говоришь! - отвечает она, а я преодолеваю сопротивление ее рук, приближаю свое лицо к ее лицу, отвернутому от меня в сторону.



- Нина, Нина моя желанная! Вы бы знали, как долго я грежу только вами! - мои губы касаются ее напряженной шеи под ее скулой. И тут она вдруг резко обмякла в моих руках, расслабилась, а ее руки просто легли мне на плечи, перестав упираться.



- Господи! Какой же ты глупый мальчик! ну что тебе я? Зачем тебе старая тетка?



- Я вас хочу! я просто без вас не могу! Пожалейте или я что-то с собой сотворю! - вдруг сообразил я, начиная давить на жалость.



- Ну что ты, что ты! Ты меня не пугай, Саша! Не вздумай!



- Я не знаю! Я совсем с ума схожу по вам! Пожалейте!



- Ну не надо, не надо! - уже лепетала она в моих руках, пока мои губы покрывали поцелуями ее шею, пытаясь поймать ее губы, еще ускользающие от меня. Я уже ничего не говорил, только обнимая и целуя ее.



- Тише! тише! уймись -шептала она сбивчиво, когда я наконец-то поймал ее губы своими. Она еще немного посопротивлялась мне губами, а потом вдруг резко ответила на поцелуй. Я совсем улетел от ощущения ее губ своими. Мы слились в поцелуе казалось на целую вечность. И когда она высвободила свой рот, делая глубокий судорожный вздох, я нежно, но настойчиво увлек ее в свою комнату.



- Ну ладно! Хватит, Саша! Куда ты меня тянешь? - прошептала она



- Ко мне в комнату.



Не надо, отпусти. Я сама. - она высвободилась из моих рук, когда я попытался открыть дверь комнаты. - Подожди. Я позову тебя.



С этими словами она вошла в комнату и закрыла передо мной дверь. Я с волнением наблюдал сквозь рифленое стекло за ее перемещениями по комнате. Вот ее силуэт прошел к окну и задернул гардину на нем. Вот она, смутно различимая скидывает с себя одежду, слышно шуршание ткани. Я весь трясусь от возбуждения. Неужели сейчас все это произойдет? Неужели моя самая желанная женщина сейчас наконец-то окажется моей? Тем временем я вижу, как ее силуэт откидывает покрывало с моей кровати и ложится туда.



- Саша! - слышу я ее зовущий голос и дрожащей рукой открываю дверь, входя в комнату и устремляя горящий взор на кровать. Там лежит Нина, укрытая по шею одеялом, даже руки спрятаны.



- Саша! только обещай, что не будешь делать глупостей и больше это не повторится, хорошо? - говорит она, глядя на меня снизу вверх.



- Все, что вы захотите, я сделаю для вас! - дрожащим от волнения голосом говорю я, скидывая с себя всю одежду с немыслимой скоростью и одним скользящим движением ложусь к ней, проныривая под одеяло к ее горячему, мягко-упругому податливому телу, обнимая его руками, скользя и лаская его руками везде-везде, куда они только могут дотянуться: пышные бедра и мягкий живот, большие мягкие груди, покатые налитые упругой силой плечи и руки, талия, еще сохранившаяся на ее пышном теле, спина, налитые крепкие ягодицы - везде-везде.



А мои губы целуют ее губы, ее шею, щеки, плечи, груди и особенно наливающиеся горячей твердостью возбужденные сосочки на грудях. Вот моя рука несмело касается ее лобка в кучеряшках волос и скользит ниже к входу к ее лону. Я ощущаю пальцами теплую сырость ее набухших половых губ. Нина вздрагивает от этого моего прикосновения, сильнее прижимаясь ко мне и обнимая за спину руками. Я уже не в силах более терпеть и еще не зная как, требовательно толкаю ее тело с бока на спину и, скинув с наших тел одеяло, начинаю неумело наваливаться на нее, тычась бестолково напряженным членом ей между ног.



Нина берет в свои руки мой член и направляет его куда надо - ко входу в ее текущее негой и желанием влагалище. И я наваливаюсь на нее, вводя резко свой член в нее по указанному ею пути. Я ощущаю членом мягкие, мокрые, жаркие глубины ее лона. Меня, мой рассудок накрывает волна животной страсти, страсти основного инстинкта. И мои бедра, повинуясь этому инстинкту, судорожно начинают дергаться, посылая мой твердый и упругий член во влагалище Нины и вынимая его обратно с ускоряющимся темпом.



- Тише, тише, Саша, не спеши так! - шепчет мне Нина, откинувшись на кровати и закрыв глаза. Я гляжу на лицо моей самой желанной в мире женщины, такое расслабленное и умиротворенное, на ее распластанное подо мной тело и качаюсь, качаюсь на ней. Пока волна немыслимого наслаждения не накрывает меня с головой. Я со стоном валюсь на Нину, с толчками извергая в нее мое семя, продолжая судорожно дергаться на ней, пока не останавливаюсь. И Нина стонет подо мной тихо и спокойно, пытаясь встречными движениями еще подмахнуть мне и продлить мои замирающие движения.



- Ну все, пусти меня, - говорит она мне, я слезаю с нее.



- Ты что такой нетерпеливый, я что, у тебя первая? - спрашивает она.



- Да.



Она смеется и ласково ерошит мне волосы.



- Ну все, мне пора. Дай мне встать.



- А когда я еще увижу вас? - спрашиваю я с робкой надеждой.



- Мы же договорились, что это только в виде исключения.



- Сегодня только?



- Только сегодня, да!



- Так когда еще сегодня?



Нина смеется и прогоняет меня из комнаты, натягивая стыдливо одеяло на свое роскошное тело.



- Посмотрим на твое поведение.



Я понимаю, что есть надежда еще испытать это неземное блаженство обладания желаннейшей женщиной и радостно кричу:



- Я буду просто паинькой, моя богиня!



Нина быстро привела себя в порядок и вышла из комнаты, где я ее с нетерпение ожидал. Не смотря на то, что я разрядил свой заряд чресел в ее лоно буквально пять минут назад, я уже вновь готов был к соитию с ней, на что однозначно указывал мой напряженный член.



- Ну все, пропусти меня, - сказала Нина, пытаясь обойти меня на пути к дверям квартиры.



- Моя желанная! – жарко прошептал я, заключая ее в объятия, - так когда же мы еще с Вами сможем…



- Что сможем? – с усмешкой ответила она, просто стоя в моих руках, не вырываясь и не прижимаясь.



- Ну это. Еще раз… - промямлил я, ощущая, как моя уверенность и, да что там говорить, напыщенная детская глупая гордость ощущения себя ее мужчиной враз слетела с меня от одного только тона ее слов. Конечно же она была опытная взрослая женщина и умела обращаться с таким еще глупым телком, как я. Я весь сразу сник, но в порыве последней надежды жалостливо заглянул в ее смеющиеся глаза.



- Ну что ты смотришь на меня как нашкодивший щеночек? – с улыбкой проговорила она.-Ты мне что обещал? Забыл?



- Я не забыл, но это… сегодня еще не кончилось… Я клянусь, что потом никогда и ни за что…, что я… ну в общем это точно больше не повториться. И никому никогда… - начал запинаясь я



- Ну это мог бы и не говорить. Попробуй только сболтнуть или хвастнуть! Все поотрываю! – шутливо пригрозила Нина. – Ну ладно, пусти, мне пора.



- А как же еще разик?! Самый распоследний! - взмолился я



Нина с лукавым блеском в глазах улыбнулась, скидывая мои руки со своей талии со словами:



- Ладно, поверю. Но последний раз! Ох я еще пожалею, что тебя пожалела! Все, дверь открой, я пошла.



- А как же… - начал я вновь. Но она оборвала меня на полуслове



- Я позвоню тебе и прозову.



- Куда?



- Ох! За что мне все это? – притворно вздохнула Нина, - ко мне конечно.



- Когда? – выпалил я вне себя от радости и вспыхнувшей надежды еще раз ощутить близость с самой желанной в мире женщиной.



- Когда буду готова. – ответила она, выходя из квартиры.



Пока она спускалась по лестнице, я выскочил на балкон. Чтобы еще раз глянуть, как она идет по двору. Нина вышла из подъезда на тротуар и бросила взгляд на окна и балкон моей квартиры. И конечно сразу же увидела там меня, с вожделением таращившегося на нее. Сделав грозное лицо, она строго скупым жестом указала мне, куда я должен убраться, и оглянулась кругом – не заметил ли кто нашего обмена взглядами, выдающего нас с головой. Слава создателю, никогошеньки во дворе не было, как и на балконах. А если кто и смотрел во двор из окон, то меня точно не увидел. Я скрылся в квартире со страхом, что Нина разозлилась на меня и теперь не позвонит и не позовет. Я метался по дому и проклинал себя. Время тянулось как назло бесконечно медленно. Я помылся, оделся нарядно, еще раз привел себя в порядок, убивая время и гипнотизируя телефон. Вот уже прошли все отведенные мною для подготовки к встрече время, а Нина все не звонила. Я еще немного подождал. И решил уже сам звонить, взявшись за трубку телефона, как тот вдруг буквально взорвался звонком. Я от неожиданности чуть не выронил с рук трубку, рывком снимая ее и поднося к уху



- Да! – прокричал я в трубку.



- Саша, - раздался в ней такой долгожданный голос Нины, - ну подходи минут через пять. Дверь будет открыта. Войдешь – закроешь ее. Ладно?



- Да! Конечно! Уже иду! – взволнованно ответил я.



- Не спеши. Через пять минут. – вновь напомнила Нина и опустила трубку.



Я конечно не мог усидеть ни минуты дома. Выскочив из квартиры и подъезда, я уже через минуту был у ее подъезда. Еще нарезал круг вокруг дома, пытаясь чуть пригасить волнение бушевавшего во мне пожара страстей. И не очень-то преуспев в этом, поднялся к ее квартире на четвертый этаж. Когда медленно ползущая стрелка часов на моей руке наконец-то отмерила отведенное мне время, я дрожащей рукой взялся за ручку двери. Нажал на нее и толкнул дверь, открывшуюся так просто и легко. Я перешагнул порог ее дома и закрыл за собой дверь, за миг справился с замком, щелкнувшим звонко и оградившем нас с Ниной от всего окружающего мира.



- Дверь закрыл? – раздался голос Нины из гостиной.



- Да. – ответил я дрогнувшим голосом.



- Иди сюда тогда. – позвала она меня.



Я вошел в зал весь трепеща от возбуждения и нетерпения, гадая и мечтая о том, что меня там ждет. И мои все наисмелейшие мечты были оправданы стократ: в зале на диване сидела Нина, самая желанная и вожделенная женщина для меня, но еще и самая прекрасная. Она не зря потратила время на подготовку, так мучительно прошедшего для меня: она была божественно прекрасна! Ее лицо, чуть-чуть уже затронутое увядание, хотя для меня оно было все равно самое прекрасное и желанное, было умело и старательно ухожено с помощью всего того набора средств, которыми пользуются все женщины для придания себе большей привлекательности. Морщин почти не видно было, только в уголках излучающих усмешку глаз.



Сами глаза умело и со вкусом подведены и подкрашены, чего я раньше за Ниной не замечал, поэтому впечатление ее глаза на меня произвели колоссальное! Как впрочем и губы, сияющие яркой улыбкой от умело нанесенной помады. Да так, что эти губы сразу же захотелось попробовать на вкус своими губами. И в тоже время было безумно жаль уничтожать своими губами такую красоту! Нина была облачена в черное полупрозрачное блестящее черным шелком кружевное белье, плотно облегавшее ее роскошное тело: комбинация вся из кружев в верхней части, откуда выглядывали белые налитые плечи и крупная упругая грудь Нины. Под комбинацией виден был черный же блестящий кружевной лифчик, плотно удерживающий грудь моей богини, стремящуюся вырваться на волю двумя большими полушариями, выпирающими в декольте комбинации.



И этот сводящий с ума желобок между сведенными в декольте грудями! Куда так хотелось же тут же окунуть свое пылающее жаром страсти лицо! Обтянутые черным блеском шелка комбинации широкие бедра Нины белели под и из-под нижней каймы кружев комбинации и так коротенькой едва до середины бедра, так еще и задранной от закинутых одна за одну ножек Нины, обтянутых черным блеском шелка тончайших полупрозрачных чулок, удерживаемых за широкий кружевной верх их черными же резинками пояса. Который впрочем был не виден под комбинацией. Чулки плотно облегали ее ножки, обутые в черные нарядные туфельки Нины с округлыми мысками на невысокой платформе и с высокими устойчивыми каблуками. Нина покачивала туфелькой на ножке Закинутой поверх другой ножки и с улыбкой смотрела на меня, замершего в восторге на пороге комнаты.



- Ну проходи, Саша, садись сюда рядом. – указала она на диван рядом с собой. Я на подкашивающихся ногах подошел и присел робко на диван. Нина всем телом как-то развернулась ко мне, чуть подавшись вперед, но оставаясь в то же время отстраненной. И глядя мне с улыбкой в глаза своими лучащимися каким-то глубинным светом яркими прекрасными глазами, спросила:



- И что же ты во мне нашел такого?



Я чуть не задохнулся от возмущения:



- Вы просто прекрасны! И всегда были… и будете…



- Ну насчет буду это вряд ли. А сейчас что тебя прельщает? Ну ка скажи!



- Я просто без ума от вас! Ваши руки, глаза, губы! Их так хочется целовать… - и я просто припал к ее рукам, покрывая их поцелуями. Потом мои губы поднялись до ее плеч, шеи и наконец-то подкрались к смеющимся губам Нины. Она со смехом уклонялась. Отворачивая свои губы от меня и подставляя шею и щеки.



- Ну ладно. Ладно, верю! Не спеши! – смеясь проговорила она, слегка уворачиваясь от меня, а я уже обнимал ее талию за холодный скользкий черный шелк комбинации, прижимая к себе насколько можно ее плотное упругое тело.



- Погоди ! – Нина отвела мои руки от своей талии и встала на ноги, преодолевая притяжение моих обхватывающих ее бедра и ноги рук. – Да пусти же! – чуть строже сказала она, отшагнув от дивана. – Сиди! – приказала она мне, порывающемуся вскочить на ноги вслед за ней. Она подошла к стоявшему на столике старому кассетному магнитофону и надавила клавишу. Раздалась медленная популярная во все времена танцевальная музыка в исполнении оркестра Поля Мориа. Нина развернулась на каблуках ко мне и сказала:



- Давай потанцуем.



Я тут же подскочил и шагнул к ней навстречу. Нина положила руки мне на плечи, а я обнял ее за талию. На высоких каблуках Нина была почти равна мне ростом. Поэтому мы закачались в медленном танце буквально глаза в глаза. Я прижал ее тело к себе плотнее, явственно упираясь оттопыренным бугорком в брюках к ее упругому животу почти в лобок. Нина не сопротивлялась этому и даже плотней прижалась лобком к бугорку в моих штанах, потираясь им об него в ритме танца.



Волна вожделения затопила меня! И мой рассудок, и так держащийся из последних сил, куда-то стремительно улетал в неведомые дали. Я одной рукой обхватил за спину Нину и прижал ее тело к своей груди, мягко упираясь в ее большую грудь, упруго вздымавшуюся из плена декольте черной комбинации. Со стоном я приник губами к этим восхитительным бугоркам, остужая жар своего лица в их мягкой гладкой и нежной прохладе. Нина положила мне ладонь на затылок, слегка прижимая ею мою голову к своей груди. Мы продолжали танцевать, покачиваясь под медленный ритм прекрасной музыки, держа друг друга в объятиях.



Мои губы, оторвавшись наконец от восхитительного упоения мягкой большой груди в декольте, начали неспешное путешествие вверх по гладким налитым плечам, стройной шее, подбородку моей самой восхитительной и желанной женщины. Нина на миг отклонила назад голову, отстранившись от моих губ, и как-то вопросительно заглянула мне в глаза, ища ответа там на какой-то невысказанный вопрос. И через секунду, видимо найдя ответ, приблизила лицо к моему лицу и подставила свои прекрасные яркие губы под мой страстный поцелуй. Я буквально впился своими губами в ее губы, поглощая их восхитительный вкус помады, и нежный трепет предощущения наполнил всего меня от этого соприкосновения в длинном и страстном поцелуе. Я ощутил трепет Нины тоже, когда мы вместе сбившись с ритма танца, застыли в объятиях друг друга, целуясь и возбужденно учащая наше дыхание. Я уже не мог более сдерживаться, когда Нина, оторвавшись вдруг от моих губ сказала внезапно ставшим низким грудным бархатным голосом:



- Пошли! – всего одно слово ее буквально кинуло нас в сторону спальни. Нина шла быстро, покачивая бедрами и громко цокая по полу каблучками своих туфель, так что я, намеревавшийся ее увлечь сам в спальню, обхвативши руками за бедра, шел в унисон и даже слегка увлекаемый ее стремительным неистовым порывом к ложу наслаждений. Мы буквально ворвались в спальню, где Нина стремительным движением откинула покрывало со своей широкой постели и резко повернулась ко мне на каблуках. Мы страстно обнялись и начали буквально срывать друг с друга одежды, путаясь в этих одновременно исполняемых действиях. Нина буквально вытряхнула меня из моей нарядной рубашки и выходных брюк.



А когда я, запутавшись слегка в штанинах, пытаясь одними ногами скинуть брюки, она отстранилась на полшага и одним текучим движением руками снизу вверх скинула с себя черную комбинацию, отшвырнув ее в сторону, потом грациозно выгнув спину, завела руки за нее и одним щелчком расстегнула лифчик, тут же скидывая его бретельки с плеч и отшвыривая сам лифчик вслед комбинации. Ее упругие большие груди, высвободившись из тисков белья, слегка провисли вниз и в стороны, выставив мне на обозрение набухшие от возбуждения соски.



Я стремительно избавился от остатков своих одежд и белья, когда Нина уже просто упала в постель, отодвигаясь от ближнего к нам края и освобождая место мне. Я рухнул тут же на это место и обнял ее крупное, гладкое, чистое, ароматное упругое тело, прижимаясь к ней всем, чем только можно. Мой напряженный член уже сочился влагой вожделения и пачкал ею чистое тело Нины и черные кружева ее трусиков. Излишне говорить, что в чулках, туфлях на высоком каблуке, поясе, удерживающем чулки и в трусиках она была ослепительно прекрасна и до исступления желанна. Я хотел только одного – немедленно овладеть этим восхитительным телом. И желание это было до того сумасшедшее, как будто это было у нас с ней впервые, как будто мы не были с ней близки какой-то час тому назад.



Мои дрожащие от вожделения руки начали стягивать с ее бедер и ягодиц трусики, как она сама, повернувшись на спину и приподняв согнутые в коленях ноги, одним стремительным движением сняла трусики с бедер, высвобождая поочередно от них свои ножки и цепляясь при этом носками и каблучками туфелек за их тонкое нежное кружево. Трусики полетели куда-то за кровать, как я с каким-то утробным звериным урчанием буквально скользнул между мгновенно распахнувшимися ногами Нины, открывавшими вход в ее лоно, и навалился на ее тело всей своей еще худой юношеской массой судорожно тычась напряженным членом между ее ног, инстинктивно пытаясь попасть им в лоно услады. Нина вновь своей опытной рукой одним уверенным движением направила мой член туда, куда надо, и я вновь погрузился в мир интимного соития. Влажное, сочащееся негой и желанием лоно Нины уверенно приняло в свои нежные глубины мой еще неопытный, но алчущий ее тела член, который тут же начал возвратно-поступательное инстинктивное движение в глубине ее лона, направляемый исключительно мощнейшим инстинктом размножения.



Моя голова отключилась совсем. Я ничего уже не слышал, что мне пыталась шептать Нина. Наверное вновь просила не торопиться, но меня уже несло, несло по волнам океана наслаждений. Я тискал ее шикарное тело, большие мягкие груди, колыхавшиеся в такт моих движений, покрывал поцелуями ее шею, грудь, лицо и все долбил, долбил, долбил своим членом в ее мягкой сладкой ступке наш единый на двоих эликсир услады. Все тело Нины колыхалось в такт этой неистовой долбежки: качалась ее голова, плечи, груди, распластавшиеся на ее также качающемся теле большими мягко колышущимися невысокими, но широкими буграми.



Качались ее согнутые в коленях и поднятые ноги, обтянутые черным шелком скользких чулок, покачивались на ее ногах черные туфельки на платформе и высоких каблучках, которые Нина время от времени клала на мою покачивающуюся спину, видимо уставая все время держать ножки поднятыми. И там на моей спине туфельки елозили, отставая от колебаний моего тела и приятно покалывая кончиками каблучков кожу на спине, пока Нина, решив, что достаточно отдохнула и достаточно помучила мою спину, вновь не поднимала ножки вверх, удерживая массу их и туфелек на весу. Так продолжалось достаточно долго, ведь я всего час назад уже опростал свои чресла в Нину и продолжал наслаждаться ее телом в порыве юношеской неутомимости. Но вот и сама Нина, перестав что-то постоянно нашептывать, вдруг вцепилась в мои плечи руками, пребольно запустив в их кожу ногти, прикрыла подкрашенными тушью ресницами свои подведенные глаза и учащенно задышала в такт наших колебаний.



Ее лицо покрылось вдруг пятнами румянца, а из груди вместо выдохов вдруг стал раздаваться какой-то утробный глубинный звериный рык: Хрр! Хрр! Хрр! Все сильнее и чаще по мере ускорения моих судорожных ударов в ее лоно. Я во все глаза глядел на нее разрумянившееся лицо, припухлые покусанные губы, прикрытые глаза, из под которых поблескивал тускло огонек вожделения. Нина явно к чему-то готовилась. Ее урчание становилось все чаще и громче, пока вдруг все ее тело затрепетало в мелкой неистовой дрожи, а из груди вырвался уже слитный низкий рык, оборвавшийся на полувскрике, когда она прикусила вдруг себе губу, изогнувшись подо мной всем телом и еще глубже впившись ногтями в мои плечи. И в тот же миг расслабленно опала на кровать, отпустив мои плечи бессильно упавшими руками. Ее ноги тоже расслабленно упали на кровать, растянувшись во всю длину в стороны, так что мне стало неудобно доставать ее лоно своим долбящим еще туда членом.



Но тут же я, ощущающий приближение кульминации буквально вот-вот почти сразу вслед за Ниной, зарычал как зверь и с несколькими неистовыми движениями в лоно уже расслабленно лежащей Нины выплеснул толчками свое семя, еще несколько раз сильно толкнул ее нутро своим членом и обессилено упал прямо на ее тело, оставаясь уже теряющим упругость членом в ее лоне. Потом обессиленный я скатился с нее на кровать рядом и стал с интересом глядеть на нее. Нина лежала не шелохнувшись и смотрела приоткрытыми глазами куда-то в неведомые дали, не реагируя на окружающее. Ее ноги широко разметались по кровати и весьма эротично выглядели в черных чулках, туфельках на высоких каблуках и с поясом для чулок, обтягивающим ее бедра чуть выше ягодиц и лона. Разметавшиеся раздвинутые ноги свободно обнажали ее лоно, откуда медленно-медленно, цепляясь каплями за волоски ее киски вытекало мое семя, щедро впрыснутое мною только что.



Я любовался ее телом с головы до кончика туфелек и начал нежно гладить ее руками и покрывать поцелуями. Нина, видимо очнувшись от моих ласк, тяжело перевернулась на бок ко мне лицом и мы, обнявшись, лежа в постели предались нежным, успокаивающим ласкам, целуясь друг с другом в губы. Наконец Нина с трудом поднявшись на дрожащих от изнеможения руках, присела на кровати и сказала утомленно и удовлетворенно:



- Да, ты уже не телок, а бычок. Так старушку уездил!



- Ты не старушка! – возмутился я!



- Да лежи уж! Двадцать пять лет разницы! Стыдобище то какое! Но приятно, черт побери! Ладно, пойду мыться, а то еще залечу от тебя, раз уж я не такая старая, как ты говоришь. – с этими словами, Нина, ойкнув, привстала на подгибающиеся ноги, чуть не упав на пол, и неловко на негнущихся ногах попыталась шагнуть к двери спальни, чуть не подвернув ногу на высоком каблуке. Скинув туфли, она уверенней тяжелой поступью усталого человека пошла в ванную, откуда вскоре донесся шум воды. Я ощущал себя полностью опустошенным и удовлетворенным. В голове было пусто и я не знал, что дальше делать. Все, что мне так хотелось, у меня сбылось. Так сказать сбил оскому. И мне теперь действительно казалось, что я могу уже больше впредь не быть таким зависимым от моего неуемного желания близости с Ниной. И исполнить данное ей обещание.



С этими мыслями я встал со смятой и раздрысканной кровати, где мы только что так славненько покувыркались, оделся и хотел уже смыться, терзаемый смесью чувств довольства и удовлетворения со стыдом. Что вот соблазнил замужнюю женщину, а она теперь будет переживать за это… За всеми этими мыслями я не заметил, что Нина уже помылась, вышла из ванной в простеньком домашнем халатике и со смытой косметикой. Такая обычная домашняя и уютная. Но уже без того налета мары, так тянувшего меня к ней. Она подошла ко мне, вытирая на ходу волосы полотенцем.



- Уже собрался? Вот и молодец! – сказала она с несколько наигранной бодростью, - Я надеюсь впредь тебе уже не надо будет так мучиться, получил же чего хотел.



- Нина Михайловна, мне так неловко, что вы из-за меня… Вам из-за меня теперь…



- Ладно, не переживай. Я сама в конце-концов решила помочь тебе и надеюсь впредь ты больше не будешь заниматься глупостями. Считай это своего рода лечебным сеансом а меня врачом. Ведь легче стало?



- Так да, но вот из-за вас как-то неловко…



- Я сказала тебе - не бери в голову! Так будет для всех лучше. И чтобы ни одна живая душа не дай бог не узнала!



- Конечно, конечно, Нина Михайловна! Никому и никогда!



- Ну все. Ступай – Нина открыла дверь квартиры, выглянула наружу: нет ли никого? и подтолкнула меня к выходу. Я уже намеревался уйти, как она сказала вдруг:



- Постой! Я тебе и вправду так нравилась?



- Вы мне всегда нравились и будете нравиться – честно признался я.



- Ну хорошо, иди! – сказала она. Привстала на цыпочки и чмокнула меня в щеку, тут же вытолкав за дверь и закрыв ее за мной. Я весело поскакал вниз по ступенькам, удовлетворенный и довольный, что все так хорошо обошлось. И мне даже в голову не могло взбрести, что закрывши за мной дверь, Нина пойдет в спальню убирать следы нашего прелюбодеяния. Бросит взгляд на смятые простыни и разбросанное нижнее белье, опустится со вздохом на кровать.



Приляжет и тихо заплачет за свою поломанную жизнь: изменила любимому мужу, совратила такого симпатичного ей мальчика, которого знала еще с пеленок и с которым придется сталкиваться теперь всю оставшуюся жизнь, каждый раз как с немым укором ее греха. И что самое страшное. Она теперь никогда не забудет той яростно сладостной плотской утехи с этим еще неумелым, но таким пылким юношей, которой у нее никогда раньше не бывало. И никогда больше не будет. Хотя стоит ей опять его поманить и все вернется вновь…. Но этого делать ну никак уже не можно. И как теперь с этим жить?